Болгарский след - Страница 33

Участники странной оргии начали растворяться в темноте, молча покидая комнату. Как на похоронах. Вскоре Майя осталась одна. Неподвижная.

Малко, постепенно возвращаясь на землю, тихо сказал Кошкиной:

— Я должен с ней поговорить.

— Идите и говорите.

Он подошел к столу. Почувствовав чье-то присутствие, она открыла глаза.

— Вы были здесь?

— Майя, где сейчас может находиться Алоис Картнер? У меня для него срочное послание.

Она наморщила лоб, подумала несколько секунд.

— А, Алоис... Он сопровождает туристов в фольклорный ресторан в горах. Кошкина знает.

Она закрыла глаза. Малко отошел от нее на цыпочках. Они покинули комнату. Несколько пар продолжали флиртовать в полумраке.

В коридоре Кошкина вопросительно взглянула на него.

— Вы хотите туда ехать? Это чертовски далеко.

— Да. А что будет делать Майя?

— Она пойдет отдыхать, наверное, в номер Алоиса. Она часто так делает. Нам лучше тоже остаться здесь.

— Нет, нам придется ехать.

Кошкина взглянула на него с таким видом, будто засомневалась в его душевном равновесии. Но, видя его твердость, сказала:

— Ну, если вы так настаиваете... Но придется взять такси. Иначе мы заблудимся.

В холле пришлось провести переговоры, чтобы вызвать такси. Малко услышал, что Кошкина потребовала от шофера проценты за то, что станет показывать дорогу, и одновременно порекомендовала потребовать уплаты в долларах. Потом они втиснулись в старую дребезжащую «волгу». Машина закашляла, и они тронулись. Тут же Кошкина испытала возрождение нежности. Положив голову на его плечо, она постаралась воспользоваться темнотой, чтобы продемонстрировать ловкость своих пальцев.

Шофер бросил ей по-болгарски:

— А ты не можешь делать это в гостинице?

— Но этот мудак любит фольклор!

Таксист недовольно поморщился.

Но Малко был занят размышлениями. Информация могла быть только у Алоиса Картнера... Дорога вилась между сосен и все время вела наверх. Неожиданно к стеклу стали прилипать снежные хлопья. Через пять минут над ними нависла плотная белая пелена. Еще три поворота... Шофер тормознул, и старая «волга» заскользила и остановилась поперек дороги. Таксист выругался и сказал по-английски:

— Все, приехали!

Для Кошкиной он добавил по-болгарски:

— Мы не доедем! У меня нет цепей. Если разобью машину, то возникнет столько проблем...

Потихоньку он стал спускаться задом, нащупывая дорогу между соснами и пропастью. Они попали в снежный буран.

Малко кипел от ярости. Ведь Эмиль Боровой мог прийти к тем же выводам, что и он. Иными словами, Алоиса Картнера ожидала та же судьба, что и Курта Морелла. Любой ценой надо его найти. Опередить болгарина.

Кошкина наклонилась к нему и с нежностью пропела:

— Ты увидишь, нам будет очень весело в «Витоше».

Шофер начал делать сложный поворот. Неожиданно позади показались яркие огни фар. Рядом остановилась черная «волга» с номером "С". Фары такси осветили ветровое стекло. Там виднелся только один человек: Эмиль Боровой.

Малко опустил руку в карман и достал пятидесятидолларовый билет.

— Едем! — сказал он только одно слово.

Таксист колебался лишь несколько секунд.

Пусть Кошкина ломает голову над тем, почему Малко с таким упорством разыскивает Алоиса Картнера.

На дороге разыгралось соревнование машин. Старая «волга» с отчаянным скрежетом мотора начала продвигаться вперед. За ней, не отставая, следовала вторая машина. Скользя, они пробирались в сплошном снежном месиве со скоростью десять километров в час. Но все время позади их подгоняли фары второй «волги». Дорога была слишком узкой, чтобы в таком молоке пытаться обогнать.

Шедший сверху автобус едва не столкнул их в пропасть. Наконец они подъехали к гостинице, возле которой стояло несколько туристических автобусов.

— Это здесь, — заявила Кошкина.

Пришлось помесить ногами немало снега, прежде чем они дошли до входа. В холле слышалась громкая музыка, под которую двигались смешанные группы танцоров. Внутри царила жара. Зал был полон. Малко стал искать Алоиса и вскоре обнаружил его за столом, где сидели шумные туристы. Белое вино и мастика текли ручьями. Алоис Картнер радостно помахал рукой и пошел ему навстречу. Лицо его сияло, как океанский маяк.

— Какой приятный сюрприз!

— Мы захотели немного проветриться, — спокойно объяснил Малко.

Воспользовавшись тем, что Кошкина занялась своим пальто, Алоис Картнер сказал:

— Нам надо поговорить.

Им уже ставили тарелки с сосисками и стаканы белого вина. Неожиданно за танцорами Малко разглядел стоящего человека. Сомнений не было: Эмиль Боровой. Потом он спрятался в толпе. Выступление закончилось, и танцоры уступили место непрофессионалам. Кошкина рвалась на площадку, а Алоис Картнер не собирался расставаться со стулом. Малко пришлось вывести ее на площадку.

Она двигалась легко, гибко, тесно прижимаясь к нему.

— Кто организует представление, на котором мы присутствовали?

— Это замысел Майи. За пятьсот долларов она снимает люкс. Остальное идет ей и другим девушкам. Она пользуется большим успехом. Если ты не уедешь, то мы сходим туда еще раз.

Кошкина начала дергаться самым непристойным образом, явно стремясь соблазнять потенциальных клиентов среди зрителей. Слоу превратилось в нечто бесформенное, среднее между пасодоблем, вальсом и ча-ча-ча. И завершилось фарандолой. Малко воспользовался этим.

— Оставляю вас повеселиться. Мне это уже не по возрасту...

Он бросился к столу, где Алоис Картнер заканчивал дуэль с четвертой бутылкой белого вина. Его глаза были такие красные, что, казалось, они вот-вот вспыхнут, как бенгальские огни.